АРТ-КУРС: Николай Алексеев о принятии современного искусства
Современный художник Николай Алексеев рассказал об особенностях художественного образования, подмене понятий в искусствоведении и «совковом» представлении о прекрасном.
Downtown.ru продолжает писать о положении художественной среды в городе, привлекая внимание к развитию современного искусства и арт-сцены города, которые сейчас выходят на новый уровень. Федеральные издания «Сноб», «Aрт Хроника» и «Афиша» пестрят разворотами с фотографиями воронежских художников. Их работы выставляются в «Эрмитаже», «Третьяковке», «Винзаводе» и на других важнейших площадках страны, но арт-деятели остаются в Воронеже и не планируют переносить свои мастерские в Москву.
Художник Николай Алексеев — один из китов, на которых держится современное искусство города. Несостоявшийся историк, с головой ушедший в прогрессивное творчество, создаёт произведения, достойные арт-пространств крупнейших российских городов. Его выставки проходят в Москве, но сам художник отдаёт предпочтение Воронежу и принимает активное участие в деятельности Воронежского центра современного искусства.
Я закончил школу и поступил на исторический факультет — думал, что буду ездить по пустыням, искать граали и стрелять по фашистам. Делать это сегодня оказалось невозможным.
Разочаровавшись в профессии историка, я начитался «богемных» рассказов Сомерсета Моэма и решил стать, подобно Ван Гогу, безумным художником.
Начав изучать искусство, потихоньку осознал, что оно гораздо интереснее и фундаментальнее, чем я представлял.
«Не понимаю людей, которые говорят: «Я не понимаю современное искусство, для меня приемлемо только классическое». Это всё равно что сказать: «Я понимаю санскрит и ни слова — на современном русском»
Я не могу назвать конкретного художника, который на меня повлиял.
Искусство — это язык. Мы можем описать мир языком физики, биологии, математики. А можем — языком изобразительного искусства.
Я не понимаю людей, которые говорят: «Я не понимаю современное искусство, для меня приемлемо только классическое». Это всё равно что сказать: «Я понимаю санскрит и ни слова — на современном русском».
В русском языке фигурируют два понятия: искусство и творчество. Под первым обычно подразумевают матрёшки и фенечки, под вторым — картины Рембрандта.
Портретиста или пейзажиста можно назвать живописцем; при этом он может не производить искусство. В отечественной же традиции вполне уместно звучат словосочетания «искусство валяния шапок» или «искусство стрижки газонов».
«В России употребляют термин «классическое искусство» применительно к любому художнику, способному нарисовать с натуры церковь или куст»
В России употребляют термин «классическое искусство» применительно к любому художнику, способному нарисовать с натуры церковь или куст. Хотя, если ты не Тициан и не Рафаэль, называть твои рисунки «классическим искусством» как минимум странно.
Говорить о нынешнем состоянии дел в современном искусстве Воронежа невозможно: людей, которые им занимаются, можно сосчитать по пальцам.
Основная проблема современного искусства России — отсутствие у людей опыта визуального восприятия прогрессивного искусства: мы не знаем ничего, кроме картинок из учебника «Родная речь» 37-ого года издания.
История искусств, преподаваемая в воронежских учебных заведениях, заканчивается сталинским соцреализмом; как будто после ничего не было и нет.
Человек, привыкший, скажем, к джазу 50-х годов, может не понимать фри-джаз, но принимать его и признавать его право на существование. То же самое должно быть в живописи, но в нашей стране люди, воспитанные на «совковом» представлении о прекрасном, далеко не всегда готовы принять современное искусство.
Фотографии работ и комментарии автора:
Из серии «Северный мост», найденный бетон, бромосеребряная печать, 2009
Серия объектов «Северный мост» состоит из кусков железобетона, найденных между шпалами на трамвайных путях Северного моста в Воронеже. На них методом ручной печати были проявлены фотографии строителей за работой. Северный мост — это архитектура, которая следует авангардной интенции «Новый дом — для Новых людей». Мне хотелось сделать памятник (в смысле «запомнить») людям, которые творят новую архитектуру, несмотря на то, что человек не меняется и Новых людей не будет.
Из серии «Горизонты», найденные объекты, нарисованная линия горизонта, 2010
Илья Долгов курировал выставку о плоских медиа (графике, живописи и пр.). Для неё я собрал ограждения, которые местные бабушки ставят во дворе, чтобы не проезжали машины. На них я нанёс линию горизонта, которая присутствует в каждой живописной работе (за некоторым исключением) со времён изобретения прямой линейной перспективы. Явно, как в голландском пейзаже, или скрыто, как дырка от булавки в портретах Вермеера. Линейная перспектива рассчитана на неподвижный глаз, причём один. Только если вы — парящий на уровне точки схода перспективных построений автономный глаз, для вас открыты эффекты, придуманные Филиппо Брунеллески. Мой горизонт — условная линия или граница тёмного и светлого пятен, которые можно обойти со всех сторон.
«Найденные ландшафты», гипс, холст, сольвент, 2011
Инсталляция «Найденные ландшафты» состоит из трёхчастной живописи и восьми скульптур. На холстах — некая схема классического пейзажа, линия горизонта — тестовая полоса сольвентного широкоформатного принтера, которая всегда находится за полями печатной площади. Скульптуры — гипсовые отливки, для которых в качестве форм использованы пенопластовые упаковки для телевизоров, стиральных машин, электробритв и автомобильных колонок.
Если очень грубо, то работа о том, что пустота упаковки от iPhone или тестовая полоса принтера — более трогательные сообщения, чем надпись «Я люблю тебя» на стене в Facebook.
В последние годы в России выделяются две тенденции: автономия произведений искусства и его социально-политическая ангажированность. Но есть ощущение, что ситуация вот-вот изменится, и на смену им придёт совершенно новый язык, о котором мы пока даже не догадываемся.
4969
Воронеж
