Воронеж — из 1973 в 2012. Памятники и музеи

Нельзя сказать, что в нашем прекрасном городе много памятников и музеев. У нас их мало. А в 1973 году было ещё меньше. А могло бы быть и ещё меньше, но, можно сказать, повезло. Пролистала книжку два раза, чтобы ничего не упустить.

На главной площади города обычно стоит какой-нибудь очень важный для города памятник. Колонна Нельсона в Лондоне, Луксорский обелиск в Париже, Минин и Пожарский в Москве, В. И. Ленин в Воронеже.



В. И. Ленин, великий вождь и большой любитель детей. В основном по Союзу ставили типовых Ильичей, но воронежский — уникальный, второго такого нет. У памятника сложная судьба. Самый первый Ленин работы скульптора Томского появился здесь 7 ноября 1940 года. Простоял недолго, в 1942 году фашисты его увезли и переплавили. После восстановления площади и до установки современного памятника в 1950 году стоял бетонный Ленин, а потом уже появился хорошо знакомый нам монумент от того же скульптора.

Совсем недалеко от того, кто живее всех живых, есть удивительный памятник белому террору. В детстве я не знала, что такое террор вообще, и тем более белый. Поэтому думала, что террор — это такое растение. Соответственно, удивлялась, когда видела не белые цветы кругом монумента, а красные. Как-то так сложилось, что долгое время это место было облюбовано байкерами и прочими неформалами, и после наступления темноты «весь террор гулял», а рядом проходить было волнительно. Монумент установили 7 ноября 1929 года, он собой должен напоминать о жертвах гражданской войны 1919 года (в Воронеже был самый яд, воевали с деникинцами). Пямятник — символ угасшей жизни (достаточно странно, что символом выбрана урна), а выполнен он из ценного красного павловского гранита.



В Кольцовском сквере расположился памятник поэту Кольцову. Его обычно все называют певцом земли воронежской. Опять же, в детстве это определение очень сбивало с толку, уже тогда я знала, что есть певцы, а есть поэты-песенники. Я всё думала, что Кольцов и пел, и писал. Поставили этот памятник в 1986 году. Подписку организовала сестра Алексея Васильевича. Бюстик из очень ценного мрамора — белого каррарского. Скульптор Августин Трискорни. Когда была война, его никто не эвакуировал, он так и стоял там, где стоит.



Памятник И. С. Никитину, безусловно, сильный, но очень тоскливый. Такой он тёмный и зелёный. И выражение такое есть — тоска зелёная. При всём моём отношении к творчеству Никитина, скульптуру эту я, тем не менее, люблю. В 1899 году энтузиаст Веселовский (он же гласный городской думы) начал собирать деньги по подписке на памятник. В 1900 году Николай II сделал милость и открыл подписку по всей империи. Деньги собирали долго. В 1907 году был проведён конкурс среди скульпторов. Наконец в 1909 году комиссия отобрала макет, занявший второе место, потому что комиссия душу поэта хорошо знала и решила, что именно эта модель её наиболее точно отражает. Еле успели поставить к 50-летию со дня смерти поэта, то есть в 1911 году. В 1933 году его зачем-то перенесли в кольцо, а как раз в 1973 году поставили на место обратно. Между прочим, сейчас вокруг памятника даже реконструированные светильники, потому что проект, занявший второе место, цел и лежит в архиве (зря туда светофор или лифт сдать нельзя), и там задуманы именно такие светильники.



Ивана Никитина у нас все любят и сейчас, и при советской власти любили, поэтому у него есть ещё дом-музей. Находится он на улице с неожиданным названием — Никитинская. Открыли его в 1924 году по инициативе профессора Педагогического института Алексея Михайловича Путинского. То, что мы называем домом-музеем, — это летний флигель гостиницы семьи Никитиных. Во время войны музейные экспонаты были эвакуированы в Узбекистан, а конкретно в Фергану. Здание музея сильно пострадало, но к 1945 году уже было восстановлено. В 50-х годах деревянные стены флигеля заменили на каменные и убрали совершенно разрушенные хозяйственные постройки.

В детстве, опять же, я спрашивала у бабушки, преподавателя истории КПСС, почему царь — плохо, а Екатерина II и Петр I — хорошо? Про них и гардемарины всякие, и памятник вон стоит. Бабушка терялась и говорила, что это были хорошие цари. Так вот есть у нас в городе памятник хорошему царю Петру I. Памятник не настоящий. Оригинал был из нужного третьему рейху металла, и его переплавили, почему не эвакуировали — неизвестно. Но смогли сделать отличную копию, правда, изменённую. Установили памятник в 1860 году, возведён он был (как и положено) на общественные пожертвования. Оригинал был зрелым Петром, а копия — молодой Пётр, как раз такой, какой приезжал верфи основывать. Находится он в Петровском сквере, напротив здания ЮВЖД.

Прямо через дорогу от Петровского сквера находится музей Крамского. Он спрятан во дворе ЮВЖД. У здания, конечно, есть своя история. Это дворец, который строили два года, с 1777 по 1779, для тогдашнего губернатора. Но какой же это дворец, если у него нет легенд и сплетен! Конечно, есть. Говорят, что это вообще не для губернатора было, а для Екатерины II, которая мимо должна была проезжать и в нём бы остановилась. Или не для неё, а для последнего крымского хана, сосланного в Воронеж. Тем не менее, в 1800 году дом продали коменданту города. Потом с 1803 он был подведомственен военным, его перестраивали и ремонтировали. В нём даже проездом был Рылеев. В 1905 году дворец отдали городу, и в нём разместились казармы кавалерийских частей. В марте 1911 года здание перешло к Воронежской учёной архивной комиссии для размещения губернского музея. В годы первой мировой войны разместились военные и медицинские учреждения. После революции 1917 года в доме находились Губархивбюро, Истпарт и Губздравотдел (вот же названия). Потом в середине двадцатых тут был краеведческий музей. Потом строили ЮВЖД и снесли всё, что было ни к чему. В годы войны основную часть фондов эвакуировали в Омск, кое-что пропало, но в последнее время уже почти всё восстановили. В послевоенные годы, когда перестраивали ЮВЖД, в здании управления выстроили огромные (красивые) арки, в которые и можно видеть уникальный для провинции дворец в стиле барокко.

Краеведческий музей. В музее можно увидеть настоящие бивни мамонта, настоящий якорь, чучела животных, которые у нас тут живут (все сходите посмотреть на сайгака), очень много монет и ещё россыпи несметных богатств. Музею уже 114 лет. Фонд музея — 150 000 единиц всякого интересного. И чего только там нет. Билет стоит символические деньги. Как-то туда на полчаса зашла от дождя, вышла через полдня и то — не удовлетворённая окончательно. Выглядит здание как музей — красное, кирпичное и старое, а перед ним пушки стоят. А ещё, если посмотреть в окна, во внутренний двор, то можно увидеть скифских степных баб, они там стоят на экспозиции.



Как уже, наверное, понятно, у города обширное литературное прошлое. Поэтому, и не только поэтому, у нас много библиотек, правда, сейчас в них уже почти никто не ходит. В 1973 году был жив и здоров писатель Троепольский, и, как видно по фото, можно было прийти и послушать его увлекательные рассказы, а может, даже и бестселлер «Белый Бим Чёрное Ухо» из уст автора. Всем сердцем ненавижу этот роман.

В книге ещё нашёлся Памятник Славы. Находится он в северном микрорайоне, в начале трассы Воронеж-Москва. Поэтому никакой приезжающий или уезжающий не сможет проскочить, не заметив величия. Это даже не памятник, а целый мемориал, он расположен на братской могиле, где лежат 10 000 защитников города. Задумка, конечно, была грандиозная, но реализация явно хромает. В вопросах, связанных с эстетичностью памятников великой войне, я в целом согласна с Самизнаетекем. Северного микрорайона в те годы ещё не было, он начал появляться много позже, в середине восьмидесятых где-то.



В следующий раз прогуляемся по фотографиям Левобережного района.