Воронеж
И если у вас есть команда, которая готова стать редакционной группой в вашем городе —
Пишите нам
Редакция Downtown продолжает рассказывать, как устроены профессии и из чего складывается день тех, кто в них работает. В этом материале читайте про архивиста первой категории — человека, который имеет доступ ко всем секретным документам. Мы узнали, зачем утаивают информацию и что можно найти в старых документах.
В архиве содержатся документы начала 20-х годов 20-го века, и некоторые из них охраняются грифом «Секретно». Поэтому каждый сотрудник подписывает документ о неразглашении информации и становится невыездным. Таким образом, мы имеем доступ ко всему, что есть в архиве. Ещё из-за опасности утечки информации у нас на рабочих местах нет интернета, а из-за толстых стен телефон не ловит. Иногда начинаешь ощущать себя здесь секретным агентом.
У меня два красных диплома: журфак и истфак ВГУ. А в архив я попала через Head Hunter: отправила резюме — позвали на собеседование. Попросили расшифровать аббревиатуру ВЛКСМ и рассказать, кто такой Рокоссовский. Естественно, затруднений эти вопросы у меня не вызвали. В архиве я работаю уже почти год.
В моём отделе семь человек, я и мой напарник трудимся в читальном зале. На работу мы приезжаем к 9:00 и первым делом открываем сейфы, где хранятся документы, которые заказали заранее. А ближе к 10 подтягиваются первые посетители и начинают работать со своими бумагами. В основном это учёные-историки и журналисты. Также приходят люди, которые ищут репрессированных родственников или просто интересуются своей генеалогией.
Ещё в архиве хранится огромное количество предвыборных агитационных листовок начала 20-го века. Очень занимательный материал. Все эти листовки я просмотрела с огромным интересом. С не меньшим интересом их изучали представители наших чиновников накануне последних выборов. Видимо, модернизация до политтехнологий пока не добралась.
Документы на руки посетители получают не сразу. Сначала нужно подать запрос на имя директора архива. Он тщательно изучает его, и, если нужные документы не засекречены, подписывает. В этот же день или на следующий требуемые документы доставляются из хранилища и выдаются на руки посетителю для работы в читальном зале. Люди, запросившие документы, связанные с их генеалогией или репрессированными родственниками, ждут дольше, как правило, неделю. За это время из архивно-следственных дел «вымарывается» информация о третьих лицах, так как она не должна быть разглашена. Например, чьего-нибудь прадедушку раскулачили или расстреляли, потому что настучал сосед Иванов Иван. Информация про соседа из дела должна быть изъята.
Последние два года в архиве начали заниматься созданием «Книги памяти репрессированных». Каждый день из хранилища нам приносят архивно-следственные дела и фотокарточки жертв, и мы вбиваем их данные в специальную компьютерную программу, написанную под это мероприятие. Всего таких дел около 45 тысяч, и многие из них очень плохо сохранились, поэтому иногда приходится брать лупу.
За это время из их архивно-следственных дел «вымарывается» информация о третьих лицах, так как она не должна быть разглашена.
Периодически мы делаем выставки на различные тематики. На последней, про воронежского военного журналиста Виктора Шумилова, выставлялись его фотоработы и статьи. Ещё сотрудничаем с радио «Россия-Воронеж» — записываем исторические пятнадцатиминутные передачи на основе материалов архива. Недавно я записала выпуск про женщин в годы Великой Отечественной войны по их воспоминаниям.
Работу в архиве я представляла себе скучноватой, думала, что буду сидеть целый день на одном месте, не зная, как убить время. Но всё оказалось совсем иначе. Я имею свободный доступ ко всем документам — первым делом перечитала прессу военных лет. Правда, здесь очень странная атмосфера внутри здания. В 70-е годы оно принадлежало партии. Охранники говорят, что по ночам здесь бродят привидения.
Титульная иллюстрация: Анастасия Алексюк
