Закулисье: «Пер Гюнт. История любви» от «Balagan Show»

Собственно, о волшебстве лучше напрямую расспросить волшебников. Творческий тандем из Петербурга нехотя (как и подобает настоящим художникам) оторвался от работы и ответил на несколько вопросов о новом шоу.

Илья Мощицкий, режиссёр

— Почему «Пер Гюнт»?
— Во-первых, никто за это не брался — сделать из него цирковое шоу. Во-вторых, нет больше такого примера, когда по просьбе драматурга великий композитор сочиняет музыку, которая входит в мировую музыкальную культуру как самостоятельное произведение. Да и сама история нам всегда была небезразлична. Вот, посидели, подумали, решили сделать шоу. Если мысль цепляет, то один из членов команды говорит: «Вот такое произведение!» Если это цепляет всех, мы начинаем это раскручивать. Если это кого-то не цепляет, мы всё равно идем дальше. 

— Почему английский язык?
— Цирковое шоу всегда ставится на английском языке, так как это интернациональный язык. Возьмите Германию, возьмите Австрию, возьмите пресловутый Дю Солей. В данном случае в шоу нет таких смысловых точек, которые были бы непонятны за счет языкового барьера. А русский язык фонетически не предназначен для таких постановок. Здесь же публика делится на две категории. Первая вообще не следит за сюжетом, люди часть времени говорят друг с другом, часть времени смотрят на постановку, для них это «весёлые картинки» — что-то их зацепило, что-то нет. Это кабаре. И вторая категория — люди, которые следят за развитием. Те, кто следят, всё равно всё поймут, будь это даже на китайском, потому что это язык цирка, язык театра.

— Коротко о музыкальном сопровождении.
— Музыка — это Григ. Не только сюиты. Там и первый концерт, и ещё несколько мелодий, которые не имеют отношения к истории, но всё это Григ. Он пережил очень сильные метаморфозы, то есть, в каких-то номерах, допустим, как свадьба, показана дискотека, звучит «клубная» музыка. Использовано огромное количество самых разных синтезаторов. Качество работы с материалом, аранжировка не будут уступать аналогам американских саундтреков.

— Для вас это сложный проект?
— Мы всегда идём в сторону увеличения выразительных средств. У ребят уже есть опыт: у них за плечами три постановки плюс ежедневный выход на сцену, спектакли играются пять раз в неделю. Происходит постоянное увеличение сложности, но нам интересно в таком случае работать. Где-то пять лет назад мы договорились, что за те проекты, которые нам творчески не интересны, мы не берёмся. 

Дмитрий Сарвин, художник-постановщик

— Какая перед вами стоит задача?
— Задача художника-постановщика — услышать своих товарищей по постановке, увидеть это всё, нарисовать и воплотить. И главная сложность в чём? Художник, который рисует картину на холсте, ни от кого не зависит: «Моё видение выливается вот так, я так изображаю, и мне всё равно». А здесь надо, чтобы это сочеталось с проектом. Опять же, у режиссёра есть свой взгляд, с которым я могу быть не согласен, но, так как это его проект, всегда должны находиться компромиссы. Плюс к этому, артистам должно быть удобно.

— Необычность площадки влияет на работу?
— Очень влияет. Ведь площадка не театральная, а цирковая. Соответственно, у артистов нет возможности убежать в гримёрку и переодеться. Когда актёр отыграл в какой-либо сцене, он не зашёл за кулисы и не расслабился, он должен продолжать играть. Это тяжело, и именно тут выявляется мастерство. Приходите, посмотрите на участников: когда они не играют, они играют.

Прыжки на батуте сменяются лирическим парным номером, а мы после непродолжительных торгов («Три» — «А, может, пять?» — «А репетировать кто будет?») забираем у режиссёра несколько артистов — пообщаться о жизни в Balagan Show. Накануне премьеры ребята ложатся поздно, встают рано, репетируют по 13 часов и ещё умудряются давать вечерние представления. Откуда в них столько энергии — загадка.

Николай Титов

О себе:
— Раньше я был профессиональным спортсменом, занимался акробатикой. Получил травму, и пришлось завязать совсем. И пока был в безысходности на восстановлении, мне предложили работать здесь. Всё, что тут надо было, я мог сделать, и я согласился. Мне понравилось, ну и вот, начал работать. 

О проекте:
— Тут более сложные партии, чем в спорте. Нужно быть выразительней, артистичней, надо играть. Там дали композицию — танцуешь её с одним и тем же выражением лица, всё время в одном темпе. А здесь нужно кучу эмоций выдавать, показывать зрителям, что ты чувствуешь. Это намного сложнее. Ну и много-много движений всяких разнообразных, с нами тут хорошие хореографы работают. Да что там хорошие — крутые!

Артём Московцев

О себе:
— Я приехал из Москвы специально для этого проекта. Занимаюсь движением под названием паркур уже более 6 лет. Долгое время с другом вёл один проект в Москве, но он перестал быть успешным. Услышал об этом месте, о том, что здесь происходит. И то, что я здесь увидел, показалось мне интересным. Я понял, что хочу связать с этим свою жизнь. Ну, не то чтобы жизнь, но какой-то период жизни. Я не хотел бы здесь состариться, завести внуков... (смеётся)

О выступлениях и забавных случаях:
— С данным видом деятельности я сталкиваюсь в первый раз, хотя, занимаясь паркуром, я участвовал во многих проектах. Безусловно, это сложнее, интереснее смотрится и куда ближе к искусству. Забавные случаи? Один раз что-то случилось с музыкой, и в середине спектакля треки запустились сначала. Нам пришлось импровизировать полчаса. Было весело!

Михаил Кустуров

О себе:
— Я тоже занимался паркуром. Один человек, который здесь работал, предложил мне прийти посмотреть, что это за заведение — оно тогда ещё было закрыто. Спросил, не хочу ли я участвовать в шоу. Я таким раньше никогда не интересовался, никогда с таким не сталкивался, просто занимался спортом на улице, а тут мне предложили работу. Так что я тут с самого начала. Какое-то время постановок не было, я уехал в Москву сниматься в фильме, а потом мне звонят: «О, тебя все ищут, приезжай в Воронеж! Давай с нами работать, мы тут будем ставить шоу». И я, конечно, согласился, тем более что интересно, в родном городе и недалеко от дома.

О репетициях:
— Однажды мне нос сломали. Я на сцене репетировал в костюме жука, а в нём не очень хорошо всё видно, потому что вот так приходится смотреть (изображает руками «очки»). И мне коленом пришлись в лицо. Чтобы не срывать репетицию, я взял бумажки, воткнул их в нос и бегал дальше (смеётся). Потом режиссёр узнал, что у меня нос сломан, ругался, заставлял ехать к врачу. В общем, мы дорепетировали, и только потом я уехал.

Марина Кабанова

О себе:
— Меня не сфотографировали, я пришла позже (смеётся). В шоу попала совершенно случайно. Я вообще по профессии балерина, год работала в Москве. Потом около четырёх месяцев этим не занималась, думала уже заканчивать с балетом. Сейчас я здесь, потому что мне нравится эта труппа, тут разрабатывают новый жанр, и раньше я не видела подобного в России.

О специфике:
— Я практически всё время танцую в пуантах, у меня много классических движений. В новом шоу я уже отхожу от рамок балета — там у меня восточный танец. Научилась импровизировать. Наш режиссёр всё время говорит, что это совместная работа. Мы имеем право сами предлагать что-то, просить убирать что-то, если не нравится — и это здорово.

Настя Ващенко

О себе:
— До того, как мы с подругой решили попробовать себя здесь, мы занимались акробатикой в паре. Прошли кастинг, и нас пригласили на первое шоу. Опыт приобрела большой, это точно. Здесь всё другое. Наверное, актёрской составляющей больше всего.

О труппе:
— В спорте было всё четко: две минуты тридцать секунд мы должны выполнять определённую задачу. Здесь нам дают больше свободы — поимпровизировать, своё что-то привнести. Каждая репетиция по-своему смешная или интересная. Мы никогда не грустим. Даже если мы просто сидим, нам всё равно весело. Труппа большая, а мы ещё ни разу не поссорились. Уже полгода вместе работаем — срок такой, что уже ругаться надо, а мы дружные. Все друг друга любим! (смеётся)

Напоминаем, что премьера шоу состоится 29 февраля в арт-шоу-ресторане «Balagan City» (Центр Галереи Чижова, 4 этаж). А ещё оно будет идти 1, 2, 3, 4, 7 и 8 марта. Спешите бронировать столики! 

Фото © Константин Добровицкий