Воскресное чтиво: «Тяжёлое решение», Вадим Даро

В воскресенье стоит отвлечься и просто для разнообразия почитать художественные произведения. Первым автором нашей новой рубрики «Воскресное чтиво» стал Вадим Даро.

Они стоят на кухне и заметно нервничают. Она пьёт уже третий бокал вина, пытаясь залить страх перед предстоящим, а он в который раз проверяет остриё топора. Они не смотрят друг на друга, потому что им обоим стыдно за то решение, которое они приняли. Каждый из них хочет просто побыстрей с этим покончить.

Она не выдерживает первая и, положив бокал на край стола, подходит к мужу. Слегка погладив его по напряженной руке, в которой был топор, она умоляющим голосом произнесла:

— Может, не надо?

— Да о чём ты говоришь! — сорвался на крик муж, но потом, поняв, что говорит слишком громко, и проверив в соседней комнате их семилетнего сына, который смотрел телевизор, вернулся и продолжил говорить. Раздражённым, но тихим голосом: – Мы же тысячу раз это обсуждали! Ты думаешь, мне легко? Нет! Ты мне скажи. Ты думаешь, мне легко? Это не тебе придётся делать всю эту грязную работу! Нет, дорогая. Это я беру грех на душу. А ты в это время будешь хныкать и запиваться своим чёртовым вином. А как мне потом жить?! А!? Скажи. Как мне нужно будет нести этот груз всю оставшуюся жизнь?!

— Но должен быть другой путь! — она заплакала, отойдя от мужа и встав к нему спиной, чтобы тот не видел её слёз.

Он тихо подошёл сзади, отложив топор, и обнял её за плечи.

— Дорогая… Любимая… Мы должны быть сильными. Мы должны это сделать ради нас. Ты помнишь, какими мы были до его появления? Ты помнишь нас? Мы были молодыми и безрассудными. Мы могли делать такие вещи, о которых потом стыдно говорить-то было, — после этих слов они оба чуть улыбнулись, вспомнив свою молодость. Она повернулась к нему лицом, и он продолжал, глядя ей в глаза: — Мы же дома даже не находились. Все время в разъездах по разным местам. То в Париже, то в Турции. Помнишь, сколько у нас было друзей? Любимая, ты помнишь, как наш телефон разрывался от звонков? Нас звали на все вечеринки, на все праздники. А что теперь? Скажи, когда нас последний раз звали куда-то? Сколько лет прошло с тех пор, как у нас кто-то был? Из-за него мы совсем забыли о своей личной жизни. Мы рискуем потерять нас…

— Любимый… но нам же его будет не хватать…

— Я знаю. Дорогая, я знаю это. Но мы должны быть сильными. Ты слышишь меня? Посмотри в мои глаза. У нас всегда, как только мы этого захотим в будущем, появится другой. Верь мне, любимая.

Она ещё немного сомневалась. Выпив еще два бокала вина, она заплаканными глазами посмотрела на мужа и, натянув улыбку, положительно кивнула.

Он схватил топор и с решительным взглядом широкими шагами пошёл в комнату к сыну. Как только он вышел из кухни, она не удержала в руках бокал и, еле сдерживая крик руками, села на корточки. Так тяжело и плохо ей ещё не было никогда в жизни.

По телевизору шли какие-то мультики, поэтому можно было рассчитывать на то, что сын его не заметит и всё пройдёт без лишних осложнений. Но, пробираясь по комнате с топором, он не заметил под своей ногой игрушку-пищалку, которая диким нервирующим писком выдала его. Как только сын обернулся и понял, что самые жуткие опасения оказались не беспочвенными, он кинулся на отца, чтобы его остановить, но было уже поздно… К этому времени он наносил уже второй удар топором в монитор.

Вбежавшая в это время в комнату мать отдёрнула бьющегося в истерике сына от отца и дала возможность мужу закончить начатое. За каждым ударом мать и сын смотрели со стороны, и каждый раз, когда лезвие топора касалось то монитора, то системного блока, они вздрагивали.

Через несколько минут, когда от компьютера ничего не осталось, кроме поломанных микросхем и осколков экрана, он наконец-то остановился. Топор соскользнул с его рук и упал на пол.

Он повернулся к семье, и только сейчас были видны слёзы на его глазах. Он упал на колени и обнял семью. Все трое не могли сдержать слёз…