Воронеж
И если у вас есть команда, которая готова стать редакционной группой в вашем городе —
Пишите нам
Эдуард Бояков вместе с группой авторов проводит исследование культурной среды Воронежской области. В его команде — академические авторитеты и успешные практики — создатели музеев, институций, фестивалей, издательств, культурных программ. В течение трёх месяцев они будут заниматься исследованием местной культурной среды, а в сентябре представят доклад, который опишет состояние и перспективы творческих индустрий города, и дадут рекомендации по развитию.
В рамках этого проекта Downtown продолжает раговаривать с экспертами из команды Эдуарда Боякова, чтобы узнать их мнение о состоянии воронежской городской среды, и услышать первые рекомендации. В этом материале мы поговорили с британским культурологом и экспертом ЮНЕСКО Терри Санделлом.
Старший советник в колледже Оксфордского университета,
эксперт Национальной комиссии по делам ЮНЕСКО Великобритании
Моё знакомство с Воронежем началось много лет назад, ещё в советский период. Мы с коллегами близко сотрудничали с ВГУ, где британские студенты изучали русский язык. Обычно советское правительство негативно относилось к такого рода обмену с «капстранами», но, видимо, это не так распространялось на регионы.
В Англии я состою в совете Academia Rossica, которая является ведущей организацией по продвижению современной культуры России в Великобритании и за ее пределами. Так что моя заинтересованность Воронежем ещё и профессиональная. Конечно, внешняя общественность не знает город так, как местные жители, но в этом есть и ряд плюсов, главный из которых — свежий взгляд со стороны.
Я увидел, что в Воронеже есть всё для успешного будущего. Просто глядя на карту мы видим очень выгодное географическое положение: город — столица одного из самых богатых сельскохозяйственных регионов в мире, и это в условиях, когда мировой вопрос о производстве продуктов стоит необычайно остро. Ещё один важный факт — студенты здесь составляют самую значительную часть населения по сравнению с другими городами России, кроме Томска. Поэтому необходимо чётко понимать, что молодёжь — это ключевой ресурс Воронежа.
Я увидел, что в Воронеже есть всё для успешного будущего. При этом нужно чётко понимать, что молодёжь — ключевой ресурс города.
Мои небольшие познания о Воронежской области позволяют думать, что её потенциал — это нечто большее, чем просто сельскохозяйственная перспектива. В условиях роста урбанизации всё более важным становится сохранение природного наследия. Я побывал только в Дивногорье, и считаю, что это место без преувеличения можно поставить в один ряд с объектами всемирного наследия ЮНЕСКО.
Для развития амбициозных культурных проектов нужны инвестиции, которые превратят потенциал в реальность. Это предполагает обеспечение инфраструктурных потребностей, включающих появление новых пространств и реконструкцию существующих. Но я вижу ещё две области, которые даже более важны с точки зрения исследования городской культуры.
Первая — потребность интересного и качественного программирования культурных событий, которые отвечают потребностям старой аудитории и формируют новую. Вторая — развитие самой аудитории, чем сейчас активно занимаются в Великобритании и Европе. Искусство живо, когда существует достойная аудитория, и наоборот — одни питаются другими. Здесь хорошим примером служит Платоновский фестиваль, который по праву можно назвать одним из самых интересных событий в России за пределами Москвы и Санкт-Петербурга. Он очень правильно спрограммирован: здесь эксперементируют с репертуаром, и в то же время развивают аудиторию, формируют вкусы и знакомят с тенденциями.
Необходимо интересно программировать культурные события и развивать аудиторию. Искусство живо, когда существует достойная аудитория, и наоборот — одни питаются другими.
Особенность России — традиционная поддержка культуры государством. Это, конечно, очень важно, но оно стало само диктовать определение этого феномена, что неправильно. В результате культура превратилась в очень узкое понятие, что губительно для её развития. Речь идёт о навязывании стереотипов и рамок. Если бы Микеланджело жил сейчас в Воронеже, он, вероятно, стал бы дизайнером интерьера, а Леонардо да Винчи работал бы в индустрии моды. Но важным аспектом является то, что настоящее творчество — это не только классика XIX века, устоявшиеся жанры и советские определения слова «культура». Пока эта мысль понятна только молодёжи младше 30 лет, для которых, например, «экранная культура» (тв, видео, кино, планшеты и мобильные телефоны), является существенной частью этого более широкого понятия.
Наследие узких определений подразумевает, что в некоторых областях нужно развивать и зрителей, и самих деятелей, художников. Я заметил аномалию: в Воронеже, с таким количеством молодёжи, современное искусство не так развито, как того следовало бы ожидать. Я наткнулся на интересные «зелёные побеги», в смысле молодых художников, которые вносят свой вклад, но этого недостаточно, и их нужно поддерживать.